Загадка «кимакти» от Лукерии: репортаж с ежегодной лекции А.А. Зализняка

26 октября в главном здании МГУ состоялась ежегодная лекция Андрея Анатольевича Зализняка, посвященная лингвистическим итогам археологического сезона раскопок в Новгороде, продлившегося с начала лета до середины октября. Лекции Андрея Анатольевича, академика РАН, доктора филологических наук и одного из крупнейших специалистов по древненовгородскому диалекту, каждый год собирают в одной аудитории цвет лингвистической науки, студентов профильных направлений и даже учащихся школ.

Прошедший археологический сезон, со слов самого ученого, начался неутешительно: на протяжении всего летнего периода было найдено всего несколько маленьких фрагментов берестяных грамот. Однако к концу августа ситуация коренным образом переломилась, и с того момента было найдено одиннадцать грамот. Таким образом итогом прошедшего сезона стали тринадцать грамот, найденных в Новгороде, и две — в Старой Руссе. Такой результат в целом является средним итогом ежегодных экспедиций, однако важно другое: было найдено восемь целых берестяных грамот, что является большой редкостью по статистическим меркам.

 По-видимому, мы обнаружили усадьбу, где жили люди, позволявшие себе по какой-то причине не рвать и не резать грамоты, которые они получали

Андрей Анатольевич Зализняк

Такой высокий процент найденных целых грамот позволил составить из них серию, связанную с одними и теми же персонажами.

В своей лекции Андрей Анатольевич интерпретировал найденные в этом сезоне документы с юмором и доступно для той части аудитории, что не обладает углубленными знаниями лингвистики и истории языка, разъяснял языковые особенности, размышлял над сложностью расшифровки тех или иных моментов и интересовался у слушателей, как бы они решили ту или иную задачу.

Несмотря на то, что на сегодняшний день в архиве найденных в Новгородской области грамот насчитывается около 1200 документов, каждая новая находка может дополнить или даже как-то изменить картину современного языкознания.

К примеру, небольшая грамота XII века под номером 1091, представляющая собой всего две строчки,  состоящие из списка имен, между тем содержит интереснейшую лингвистическую информацию: в ней можно наблюдать последовательное разделение на слова с помощью вертикальных черточек, что совершенно не свойственно древнерусскому письму вплоть до конца XVI века, а для берестяных грамот и вовсе уникально. Несмотря на то, что словораздельное письмо все же встречается в небольшом проценте документов начиная с XI века, такая его реализация, с помощью вертикальной черты, — самая редкая, в отличие от двоеточия или точки. Эта информация очень важна и позволяет говорить о практически очевидном влиянии латинской традиции письма, предполагающей, в отличие от греческой, которой обычно следовало древнерусское письмо, четкое разделение на слова. Этот факт, в свою очередь, позволяет предположить о сильных языковых контактах в то время на исследуемой территории (например, благодаря купеческим связям Новгорода).

Любопытный пример лингвистической загадки представляет найденная в этом сезоне грамота под номером 1102: «Письмо Лукерии к матери». По словам Андрея Анатольевича, она оказалась самой сложной для интерпретации в этом году и пока не до конца расшифрована.

 Она совершенно головоломная и самая трудная из всех!

Андрей Анатольевич Зализняк 

Грамота начинается фразой «По­клон от Лукерии кимакти коливка остави», расшифровать которую удалось с большим трудом. Довольно долго слушатели лекции пытались угадать, что означает загадочное «КИМАКТИ», не похожее ни на что. При первых попытках прочтения может показаться, что письмо совершенно аграмматично, однако при более тщательном разборе можно сделать вывод, что сложно поддающиеся расшифровке моменты могут являться примером не безграмотности, а фонетического письма. Так, к примеру, использование «ПОТИNУ» вместо «ПОЛТИNУ» иллюстрирует фонетический переход, характерный для северных диалектов. Так и в сочетании «КИМАКТИ» произошло перемещение «т» и «к», соответствующее имевшей место фонетической перестановке; Лукерья писала «к матки», т.е. к матери. Необъяснимая на первый взгляд форма «РУБИЛИ», встреченная в той же грамоте, использованная со значением единственного числа, иллюстрирует вариативность графического обозначения характерной для говора палатализации.

В новгородских экспедициях, итоги которых подводит на своих лекциях Андрей Анатольевич, ежегодно участвуют студенты-первокурсники бакалавриата школы лингвистики НИУ ВШЭ. Некоторые из принимавших участие в экспедиции этого года рассказали о своих впечатлениях.

Анастасия Сидорова, студентка 2 курса бакалавриата

«Самым интересным для меня в экспедиции были раскопки. Сидеть и копаться в тысячелетней почве — очень расслабляюще и приятно, а каждый найденный клочок бересты кажется обрывком грамоты. Правда, ничего стоящего мы не нашли (наоборот пропустили тринадцатисантиметровый ножик), но зато посмотрели, как работают археологи. Еще были семинары, на которых мы разбирали грамоты и надписи (смотреть самому и разбирать прямо в стенах древнего храма под светом карманного фонарика гораздо веселее), но только так можно научиться разбирать каракули на потемневшей, сморщившейся и часто разорванной в клочья бересте. Правда, при нас ни одной грамоты не нашли.

Кроме раскопок мы ездили смотреть надписи на стенах новгородских церквей - и это было прекрасно. Они почти все одинаковые: в день такой-то месяца такого-то преставился раб божий такой-то, но встречаются и более интересные — целые литературные памятники. Прелесть этих текстов в искренности: они не церемонные, их написали по собственной воле, иногда даже против правил (встречаются проклятия и детские обзывалки). Например, в Софийском Соборе есть заклинание, которое зачеркнули и подписали внизу: «Да отсохнут те руки». Рисунки тоже есть, конечно. Они очень забавные, напоминают иллюстрации «Страдающего Средневековья».

Еще мы попали на конференцию по истории Новгородского диалекта. Традиционная конференция, очень домашняя, все друг друга знают - даже иностранные участники. Андрей Анатльевич Зализняк читал пробную версию своего будущего доклада, но после этого были найдены еще десять грамот, и содержание лекции сильно изменилось».

Лев Казакевич, студент 2 курса бакалавриата

«Я выбрал в качестве летней практики именно новгородскую экспедицию, потому что это интересный и нужный опыт. Возможность же поехать туда предоставляется только на первом курсе, поэтому в этом году я и выбрал ее - в следующем бы уже попросту не попал. В экспедиции мы читали берестяные грамоты, копали предположительно берестяные предположительно грамоты, ездили на экскурсии по разным церквям и читали графф`ити. Последнее, пожалуй, было самым интересным: иногда попадались довольно занятные вещи, шутки, словесные перепалки между разными авторами.

О находках этого сезона ничего конкретного сказать не могу, потому что экспедиция в целом проходила значительно дольше, чем мы на ней были, а большая часть документов, в том числе те, о которых рассказывал Андрей Анатольевич на лекции, была обнаружена тогда, когда нас еще/уже там не было. Также экспедиция запомнилась тем, что была возможность пообщаться с такими людьми как Алексей Алексеевич Гиппиус и Андрей Анатольевич Зализняк не только в аудиторном формате, но и в более непринужденной обстановке, когда мы собирались за одним столом».

Подробности же о том, как проходила сама экспедиционная практика в Новгороде, можно прочитать тут.

Александра Степанова, БКЛ 151