«Студентам Вышки недостаточно просто знать — они хотят решать научные проблемы»

Известный итальянский лингвист Гильельмо Чинкве поделился впечатлениями от визита в школу лингвистики.

Профессор Университета Венеции Гильельмо Чинкве — один из крупнейших лингвистов Европы и мировой авторитет в области генеративной грамматики. Недавно он побывал в гостях у школы лингвистики факультета гуманитарных наук НИУ ВШЭ. Гильельмо встречался со студентами и преподавателями школы, проводил индивидуальные консультации, а также прочёл курс лекций. В конце поездки Гильельмо рассказал о том, какое впечатление на него произвели студенты, преподаватели и московская весна.

Это ваш первый приезд в Россию? Как вам у нас? У нас тут, конечно, не самая приятная погода сейчас…

Ну, за погоду вы не в ответе (смеется). Да, я впервые в России, никогда раньше здесь не бывал. Но я знаком с работой некоторых лингвистов из Вышки. И я думаю, что это один из ведущих центров лингвистической типологии. Кроме того это признанный центр изучения кавказских языков, возможно, даже лучший. Кроме того, как я сейчас узнал, здесь очень активно изучают финно-угорские языки, а вчера мне еще рассказали о проекте по исследованию чукотского…

Да, прошлым летом школа лингвистики организовывала экспедицию на Чукотку.

Это то, чего нам так не хватает в Италии. У нас есть диалекты итальянского, и они очень разные. На Юге я не понимаю ни слова. Но в России вы можете исследовать сразу много разных языковых семей. Поэтому мне было очень интересно приехать сюда и познакомиться с исследователями этих языков.

Кого из наших исследователей вы уже знали до приезда? Вы упомянули типологию, значит, наверно, Екатерину Рахилину?

Да, а еще Юрия Ландера, Михаила Даниэля… А потом я узнал, что в Вышке занимаются не только типологией, но также формальным синтаксисом (Анна Волкова) и формальной семантикой. Это необычно, потому что другие центры лингвистической типологии обычно не такие открытые. Редко встретишь людей, занимающихся формальным синтаксисом и семантикой, рядом с лексическими типологами. Это меня особенно привлекло. Я подумал, что может быть интересно познакомиться с разными взглядами на типологические проблемы, за которыми я стараюсь следить. Я не типолог, но я стараюсь практиковать компаративный подход к синтаксису, который учитывает различные языки.

Да, я заметил эту типологическую широту в ваших лекциях. Кстати, раз уж мы заговорили лекциях, не могли бы вы коротко рассказать о том, чем вы занимаетесь, для наших читателей?

Работу, которой занимаюсь я и многие другие в Италии, можно назвать «картографическим проектом». Мы ведем исследования в парадигме генеративной грамматики, в русле минималистской программы Хомского, которая, впрочем, кому-то кажется максималистской (смеется). Мы стараемся выработать точные, четкие и подробные описания структуры предложения и его составляющих (глагольной и именной групп, группы прилагательного и так далее).

Гильельмо Чинкве читает лекцию в школе лингвистики НИУ ВШЭ

Вы это имели в виду, когда говорили о лингвистике «божественной истины»?

То, о чём я говорил, — это, скорее, сам методологический подход, научный подход, отличающийся от стандартных в типологии. Я не говорю, разумеется, обо всех типологах сразу. Например, я цитировал А. А. Холодовича, основателя Санкт-Петербургской типологической школы, который говорил, что в основе частных синтаксисов разных языков может быть универсальный синтаксис. Это практически позиция Хомского, причем в 60-е годы! Так вот, подход, условно названный подходом «божественной истины», ближе к той позиции, которую занимает современная наука. Вы пытаетесь найти нечто еще не найденное. В данном случае — универсальную структуру языка. И в каком то смысле вы делаете ставку на то, что такая структура существует.

Конечно, вы могли бы сказать «Я не верю, что такая структура вообще есть». Но тогда вы неизбежно будете менее взыскательны, менее требовательны к фактам в ваших исследованиях. Вы будете принимать их как есть, без попытки обобщить и вписать в какую-то общую рамку. 

То есть в таком случае наука становится более дескриптивной, менее аналитической и менее собственно «научной», в каком-то смысле?

Мне кажется, да. Поэтому для нашей работы лучше считать, что структура есть, и пытаться её отыскать.

Возвращаясь к прочитанному вами курсу: довольны ли вы вопросами и вообще «обратной связью», полученной от наших студентов и преподавателей?

Да, я был очень впечатлен студентами. Преподаватели, конечно, меня не удивили: я ожидал, что они будут хорошо осведомлены. Но студенты также задавали очень интересные вопросы, очень к месту. И я был впечатлён повторно уже во время индивидуальных консультаций. Меня впечатлило, что студенты сразу оказываются вовлечены в исследования, они решают полноценные эмпирические научные проблемы. Многие приходили на встречи с открытыми научными вопросами в области синтаксиса или морфосинтаксиса, которые они пытаются решить. И я говорю не только про аспирантов — это были третьекурсники бакалавриата и первокурсники магистратуры. Это необычно. Они сразу «ныряют» во взрослую науку. Некоторые студенты приходили с абстрактами, которые они планируют куда-то подать или уже подали. Значит, их побуждают к тому, чтобы представлять свои исследования.  

Студенты Вышки изучают хэндауты Гильельмо Чинкве во время лекции

На основе вашего опыта общения со студентами, как вы можете оценить их подготовку в лингвистике, методологический и теоретический фундамент?

Те, с которыми я общался, кажутся очень хорошо осведомленными о методологии типологических исследований. Другие также хорошо ориентируются в формальном синтаксисе. Естественно, это не однородная группа. Кто-то больше знает о типологии, других интересует формальный синтаксис. Но в целом я был весьма впечатлен тем, что им недостаточно просто «знать» — они хотят решать при помощи полученных знаний научные проблемы. И это, конечно, хороший способ проверки своих знаний. Сразу видно, чего тебе не хватает, что ещё следует почитать.

А для вас лично общение со студентами и преподавателями Вышки было полезным? Удалось ли вынести какие-то ценные идеи или, может быть, данные каких-то языков, с которыми вы не встречались?

Да, конечно. Я впервые услышал о паре языков, в которых наблюдается один интересующий меня порядок слов. И, конечно, мне выдалась возможность обсудить многие лингвистические вопросы с Юрием Ландером, Михаилом Даниэлем, Анной Волковой и Натальей Зевахиной. К сожалению, руководитель школы лингвистики Екатерина Рахилина была в отъезде, поэтому мы только перекинулись парой слов, но я знаком с её работами по лексической типологии.

Гильельмо Чинкве и профессор школы лингвистики Михаил Даниэль

А теперь менее научный вопрос: удалось ли что-то посмотреть в Москве, несмотря на погоду?

Да, несмотря на дождь, которого было много, я побывал в Кремле. Ещё я сходил в Музей русского импрессионизма, посмотрел центр города и метро, которое выглядит потрясающе. Москва оставила ощущение очень большого архитектурного разнообразия, это здорово.

Приедете к нам еще раз, если снова возникнет возможность?

Конечно, с удовольствием.