Маршрут «Высшая школа экономики» – Оксфордский университет

Интервью с Ириной Павловой, выпускницей программы «Компьютерная лингвистика»

Маршрут «Высшая школа экономики» – Оксфордский университет. Ирина Павлова в 2016 г. окончила образовательную программу НИУ ВШЭ «Фундаментальная и компьютерная лингвистика», а в 2018 г. – магистерскую программу «Компьютерная лингвистика». В том же году поступила в Оксфордский университет на факультет «Medieval and Modern Languages». В интервью Ирина поделилась, как она пришла в «Высшую школу экономики», как проходило её обучение и формировались научные интересы, а также рассказала о жизни и организации учебного процесса за рубежом.

Когда Вы впервые услышали о «Высшей школе экономики»? Как созрело Ваше решение поступать именно в это учебное заведение и почему Вы выбрали ОП «Компьютерная лингвистика»?

В школе, где-то в 8 классе, я услышала слово «экономист». Оно мне понравилось, и я сказала маме и бабушке, что хочу быть экономистом. Бабушка у меня всегда была очень любопытная и знала про Вышку. В 9 классе меня отправили на ФДП Вышки, я собиралась поступать на экономический факультет. Три года занималась на ФДП, а под конец, в 11 классе, мне надоели графики, я поняла, что это так нездорово, скучно и, в общем, перестало всё получаться. Тогда я передумала поступать на эконом и стала думать, что я еще умею... Выбор на компьютерную лингвистику пал достаточно случайно. В частности, из-за того, какие экзамены нужно было сдавать на ЕГЭ, но, кроме того, я пошла на День открытых дверей. ОП «Фундаментальная и компьютерная лингвистика» показалась мне очень заманчивой – гуманитарные и компьютерные науки в одном, перспективы, работа в Яндексе. Так я оказалась в Вышке на «Компьютерной лингвистике».

Как проходило Ваше обучение в «Высшей школе экономики»? С какими трудностями Вы столкнулись? Какие советы Вы могли бы дать студентам ОП «Компьютерная лингвистика»?

Обучение проходило по-разному. Первые два курса было тяжело, потому что сразу началась теоретическая лингвистика, нас в нее сильно погрузили. Было сложно. Мне, по крайней мере. Первые два курса я хотела перевестись… на экономику (J). Думала: «Зачем я это выбрала, я вообще не хочу заниматься наукой!». При этом мне было очень трудно программировать. На втором курсе я решила, что если сейчас не заставлю себя писать курсовую по компьютерной теме, то никогда не выучу программирование. И как-то втянулась: нашла свое направление – Digital Humanities – и дальше уже концентрировалась на нем. Интерес в этой области помог мне продержаться дальше. Я пошла в магистратуру и участвовала в разных проектах, поддерживаемых грантами. То есть трудности были в том, чтобы найти то, чем я хочу заниматься. Советы студентам… Больше прислушиваться к себе. Возможно, не бояться куда-то перевестись, если действительно этого хочется, потому что я, скорее, просто говорила, что хочу перевестись, а на самом деле не очень понимала, чего я хочу. Искать больше возможностей вне образовательной программы, вне факультета, вне Вышки, общаться со студентами других факультетов, придумывать какие-то проекты, потому что всё это делает учебу интереснее.

А к DigitalHumanities Вы пришли сами или Вас кто-то к этому подтолкнул?

В магистратуре были курсы по Digital Humanities, да и в бакалавриате уже создавались разные проекты, но основными двигателями DH у нас были – и являются – Анастасия Бонч-Осмоловская, Борис Орехов и Даниил Скоринкин. Потом к нам приехал Франк Фишер, который был моим научным руководителем в магистратуре. В бакалавриате я участвовала в организации первой московско-тартуской школы по Digital Humanities, а когда я была на первом курсе магистратуры, создали центр Digital Humanities. Мы очень вдохновлялись исследованиями Stanford Literary Lab, которые как раз занимаются Digital Literary Studies.

А Вам удавалось общаться со студентами других курсов, других направлений?

Я общалась со студентами с разных направлений. В том числе, в Russian Drama Corpus участвовали и участвуют компьютерные лингвисты, филологи, люди с computer science, с факультета психологии, с факультета математики. На PhD или в аспирантуре нет каких-то постоянных занятий, ты просто ходишь на лекции с другими курсами, на лекции других факультетов, и как-то заметно расширяется кругозор и круг общения. В общем-то, это интересно. Особенно для Digital Humanities, где важно сотрудничество людей, занимающихся исследованиями в разных областях.

Можно ли считать, что преподаватели, которых Вы перечислили, оказали на Вас наибольшее влияние?

Да. Вообще все преподаватели нашего факультета были вдохновением, потому что они очень много работают, у них большое количество проектов, в которые они нас постоянно вовлекали. Но те, с которыми я писала курсовые и дипломы, очень сильно погружены в DH, специализируются на этом. Думаю, что, если бы не было их, мне было бы гораздо грустнее учиться и, возможно, я бы не продолжила.

А какие учебные дисциплины были Вам наиболее интересны? Почему?

Если говорить о магистратуре, у нас было много проектов по разным предметам, в которых мы занимались компьютерной лингвистикой. Наверно, нужно сказать, что компьютерная лингвистика – дисциплина, которая была мне интересна; французский язык, который я не выучила… В магистратуре же всё было очень прикладное. Просто семинары, на которых мы обсуждали свои работы и проекты. Так что не могу сказать, что какие-то определенные дисциплины были интересны – было интересно работать в команде и развивать свой ресурс или разрабатывать какой-то инструмент для обработки текстов.

Как складывалась Ваша карьера после выпуска?

Я закончила ВШЭ в июне и начала учиться снова в октябре, поэтому у меня не было какой-то карьеры в этот короткий период. Я работала в магистратуре удаленно, более-менее по специальности, в компании, разрабатывающей инструмент для авто-коррекции текста. Сначала на русском. Я была QA, тестировщиком (Quality Assurance), а потом стала менеджерить команды, работающие на других языках (финский, корейский).

А были ли какие-то стажировки во время обучения?

У меня была стажировка в бакалавриате, но ни к чему особенному это не привело. Потом были попытки найти работу, но я поняла, что компьютерная лингвистика, именно как разработка инструментов для индустриального применения, где нужен сложный код владения алгоритмом и более программистское образование, мне не очень интересна, возможно, потому, что в моем случае это требует большой работы в развитии моих знаний и skills, которые сейчас не соответствуют такому уровню.

Как Вы пришли к решению об обучении за рубежом? Почему Вы выбрали именно это учебное заведение?

Мне кажется, многие хотят учиться за рубежом, потому что это очень хороший опыт, интересно пожить в другой стране. К тому же, у меня есть знакомые, которые учатся в Оксфорде – коллега, Софья Гаврилова, которая работает в DH-центре в Вышке, пишет там диссертацию. Она меня очень сильно к этому подтолкнула: разрекламировала мне Оксфорд и моего нынешнего супервайзера. В принципе, я рассматривала только Оксфорд. Думаю, что это такая мечта о гаррипоттеровских зданиях, о классическом, фундаментальном образовании. Кроме того, престиж, который связан с именем университета...

Как проходил процесс поступления?

Процесс поступления на PhD не сложный. Нужно было просто заполнить заявку, приложить образцы академического письма, связанные с темой, на которую собираешься писать диссертацию. Предложить план диссертации, тему, которая потом может измениться, если что-то не получится. В Оксфорде PhD называется DPhil. Также есть MPhil – это магистерская программа. И там, и там ты пишешь диссертацию и для этого важно найти научного руководителя до подачи заявки. Связаться с ним, пообщаться, рассказать про себя, рассказать, что ты хочешь делать, узнать, что он по этому поводу думает. Также существуют программы, которые длятся на год дольше, где ты приезжаешь и в течение года ищешь себе научного руководителя, но это доступно не на всех факультетах и не на всех направлениях. Я заполнила заявку, приложила все, что необходимо (резюме, образцы моих письменных работ), и прошла скайп-интервью со своим супервайзером.

Образцы работ, которые Вы писали в магистратуре?

Да. Кстати, хороший совет: писать на английском языке.

А в чем, на Ваш взгляд, состоят достоинства и недостатки обучения за рубежом?

Это очень широкий вопрос, потому что «зарубеж» бывает разный. Достоинства… То, что ты встречаешь огромное количество людей из разных стран мира, очень много узнаешь об их культуре. Да и просто приехать, посмотреть, разбить эти стереотипы о британцах, европейцах, об американцах. Очень интересно узнать, что многие из них интересуются Россией, исследуют русскую литературу или политику, антропологию, социологию, чего я не ожидала, когда ехала туда. Меня очень удивило, что британцы и американцы пишут работы по русским писателям или изучают какие-то постсоветские пространства.

К тому же, когда ты за границей и у тебя нет друзей, как-то больше начинаешь втягиваться во всякие активности. В Москве ты обычно как-то стоишь в стороне от всех этих университетских сообществ. Ну, у меня так было. А когда я приехала в Оксфорд, сразу стала пытаться влиться в какие-то societies.

А во время обучения в Вышке Вы ни в чем таком не участвовали?

В Вышке очень мало участвовала, потому что у меня был какой-то скепсис. Я думала: «Зачем мне это нужно?». В Москве у тебя есть уже устоявшийся круг друзей со школы, и не хочется тратить лишнее время на что-то университетское. А в Оксфорде все приезжают из разных мест, и ни у кого, собственно, ничего, кроме университетской жизни, нет. И это очень сильно мотивирует, когда вокруг тебя такие люди: чемпионы Европы по тхэквондо, умудряющиеся вставать в 5 часов утра на греблю и поступающие в магистратуру в Оксфорд. Кстати, мне кажется, что учиться в магистратуре сложнее, чем на PhD, потому что очень много занятий и экзаменов.

А есть ли какие-то трудности в общении с людьми другой культуры? Не сложно ли это?

Я бы не сказала, что это сложность – скорее, недопонимание. По поводу (стереотипно скажу, потому что я недолго там живу и не могу точно это обобщить) европейских формул общения. Когда тебе говорят: «Нужно встретиться и выпить кофе!», но это ничего не значит, и не встретитесь вы, и не выпьете кофе.  Кроме того, там люди больше сконцентрированы на своей учебе, потому что они шли к этому. Говоря об американцах, очень многие учились до этого в университетах Лиги Плюща. И они скачут из Стэнфорда в Оксфорд, и дальше – в Йель. Очень целеустремленные. Люди, которые, в принципе, не ищут себе большого количества друзей, каких-то там тусовок, потому что они знают, чего хотят, очень много занимаются в библиотеке и ездят в другие страны по поводу своего исследования. С ними сложно построить надежные и глубокие, дружеские отношения, потому что все они нацелены на какие-то свои конкретные задачи.

Но можно ли сказать, что это неплохая мотивация?

Это неплохая мотивация, да. Сильно подстегивает, когда ты хочешь пойти с кем-то в кино и понимаешь, что никто с тобой никуда не пойдет, потому что все в библиотеке.

А чем Вы занимаетесь сейчас и как область Ваших исследований связана с тем, чем Вы занимались на ОП «Компьютерная лингвистика»?

Это DH. Я продолжаю то, чем занималась в магистратуре. Тогда я поучаствовала в проекте, который называется Russian Drama Corpus. Мы собирали этот корпус в определенном формате разметки и делали потом разные DH-исследования. Моя курсовая в магистратуре и мой диплом были посвящены этому. Мой супервайзер в Оксфорде специализируется на русской драматургии, но она никак не связана с какими-либо цифровыми исследованиями. Это был вызов, который я бросила сама себе, потому что на компьютерной лингвистике, среди DH-исследователей, никто тебя не спрашивает, почему ты анализируешь тексты именно цифровым способом, и вообще: зачем это нужно. И я как-то не могла себя мотивировать, хотя занималась цифровыми исследованиями литературы, читать литературоведческие исследования, больше разбираться в литературном развитии. Я, скорее, демонстрировала компьютерные методы. Это было полезно, в этом был смысл, но это больше осмысляли мои научные руководители, чем я, потому что у них было больше знаний в этой области. Сейчас я как раз наверстываю упущенное и читаю художественную литературу и вторичные источники, пытаюсь анализировать, читаю критиков. И буду продолжать заниматься DH-исследованием русской драмы, а именно текстов пьес. «DH-исследование русской драмы» не приравнивается к исследованию именно текстов.

А в чем состоит Ваше исследование?

В магистратуре мы анализировали пьесы, используя метод социальных сетей. То есть представляли пьесу через героев, которые общаются между собой. Мы строили графы, смотрели метрики и сделали вывод, что в комедии граф более тесно связан, потому что в последнем акте все выходят на сцену и мирятся, а в трагедии граф более разрозненный, разделенный на сообщества, потому что в основе её лежит конфликт.

В дипломной работе я делала тематическое моделирование по корпусу русской драмы, определяя, какие темы превалировали в разное время и у разных авторов. Например, у Толстого много темы денег, у Чехова – семьи и просто общения людей друг с другом.

Сейчас я планирую формализовать жанровые различия в русской драме, определить признаки прототипической трагедии и прототипической комедии. Посмотреть, что такое драма, к какому жанру она тяготеет или находится где-то посередине, какие признаки объединяют её с трагедией, какие – с комедией. Кроме того, рассмотреть пьесы, у которых жанровое определение неоднозначно: например, комедии Чехова. Многие литературоведы склонялись к тому, что некоторые чеховские комедии – это, скорее, трагедии. Было бы тоже интересно посмотреть, к чему они тяготеют.

Это исследование будет базироваться только на русской драме?

Это будет исследование русской драмы, да. Возможно, это выльется в компаративное исследование, потому что есть корпус немецких пьес, французских…

Считаете ли Вы, что знания, полученные в «Высшей школе экономики», пригодились Вам при обучении в Оксфордском университете?

Конечно, я так считаю, потому что я постоянно пользуюсь этими знаниями. Компьютерная лингвистика – это, в сущности, работа с текстом в цифровом формате. Формализация, автоматизация, подсчет и распределение частей речи – я постоянно этим пользуюсь, потому что работаю с текстами.

Какие советы Вы могли бы дать студентам, которые хотят поступать в иностранные вузы?

Быть активными, работать над – как-то это по-офисному звучит – своим резюме. Конечно, не нужно выдавливать из себя какие-то статьи, но следует понимать, что тебе нужны публикации и выступления на конференциях. К тому же, конференции – это отличная среда для нетворкинга. Стараться участвовать в каких-то международных исследовательских проектах. Это, в первую очередь, поможет понять, куда двигаться дальше: ты можешь просто познакомиться со студентами, послушать, где они учатся, понять, что тебе тоже это интересно. Писать на английском. Не бояться поступать, потому что я, подавая заявление, была уверена, что не поступлю. Или поступлю, но не получу финансирование (без этого я бы не смогла поехать). Да, и так думает бОльшая часть людей, которые учатся в Оксфорде. Вот такие советы.

 

C Ириной беседовали:

Мария Якубова, ОП Филология

Александра Дудина, ОП Филология